В бой - коммунистом!

Приокская правда 14 Марта 1985г.

К 40-летию Победы
Каждый раз, когда думаю ,о своей судьбе, о том, как выполнял воинс­кий долг, как жил, то всегда в мыслях оживает образ В. И. Ленина. Вспоминаю все. что связано с его име­нем в моей жизни,  и как бы отчитываюсь перед ним. И каждый из нас, я уверен, не однажды обращался за советом к «самому человеч­ному человеку», час за часом по нему сверяя свои дела и поступки.
Родился я в селе Токарево, что в Касимовском районе в семье крестьянина. Было нас шестеро братьев. Росли, учились, все получили образование, хорошие профессии.
В середине тридцатых годов партия выдвинула лозунг «Комсомолец на самолет!». И вот, не бросая учебы на втором курсе индустриального техникума, я стал.. заниматься в Касимовском аэроклубе. Там я ос­воил материальную часть самолета, учился летать, закалялся физически. Вес это очень пригодилось потом — во время учебы в Батайской авиационной шко­ле и на фронте.
Началась война. Я, как и все, рвался в бой. И „вот, наконец. Курская дуга. Гигантская битва, развернувшаяся в степных просторах, решала судьбу Родины. Тяжелые будни войны были полны мужества, героизма самопожертвования советских воинов. Верные ленинским заветам, коммунисты и комсомольцы проявляли на фронте массовый героизм, не щадили ни своей крови, ни самой жизни для достижения полной победы над врагом.
Мне довелось бить врага в небе над Курском, освобождать Украину, Белоруссию,  Польшу. участвовать в Висло-Одерской и Берлинской операциях. 283 боевых вылета на разведку противника — таков мой личный вклад в нашу победу над фашизмом.
В короткие перерывы меж­ду боями многие летчики на­шего авиационного полка вступали в Коммунистическую партию. Мой первый наставник, старший лейтенант Иван Хромов писал в заявлении: «В боях за любимую Родину буду биться с фашистскими захватчиками до полного их уничтожения. Для дела партии Ле­нина в любую минуту готов отдать жизнь». . Через год я тоже  был принят в партию. И все мои помыслы были устремлены к тому, чтобы оправдать высокое звание коммуниста. Верность делу Ленина, любовь к Родине, советский патриотизм, жгучая ненависть к врагам звали нас на подвиги.
Однажды Ивану Хромову было приказано добыть сведения о наличии танков в прифронтовой зоне. Через несколько минут Хромов и его ведомый Григорий Гончаренко были в воздухе. На подходе к линии фронта враг поставил сплошную .огневую завесу, сквозь которую, казалось, невозможно проскочить. Хромов понял, что о фотографировании обнаруженных в лесу вражеских танков обоими экипажами не может быть и речи. И он принял смелое решение: приказав ведомому выполнять задачу, направил свой «Як» прямо на фашистскую батарею. Теперь весь огонь велся по его истреби­телю, а в это время Гончаренко фотографировал местность. Трудно представить, но так было — оба вернулись на свой аэродром, выполнив   боевое   задание.
На подвиг, который совершили экипажи советских разведчиков, были .способны люди, глубоко , верящие в npaвоту своего дела, беззаветно преданные Родине, не знающие страха в борьбе с врагом. Имя им — комму­нисты. И я горжусь, что шел и иду по жизни вместе с ними. Я горд и счастлив, что уже . 40 лет являюсь бойцом ленинской партии, что прошел ее школу, вносил свой посильный вклад в ее героические свершения, как это делали и мои од­нополчане.
Вспоминаю прожитые годы и вижу, что все самое значительное в жизни нашего поколения, опаленного войной, связано с именем В. И. Ленина, с комсомолом, партией, службой в армии.
Вся наша страна готовится к 40-летию великой Победы. И чем дальше уходит в прошлое военное лихолетье, тем сильнее осознаем мы величие того, что произошло 9 мая 1945 года. Многих из моих однополчан уже нет в живых. Но они живы в благодарной памяти их товарищей по оружию, и памяти народной.
Мы сражались за Родину — Союз Советских Социалистических Республик. Нас в бой вела партия. И мы победили.
Вот и все, о чем хотел сказать. Может, не так складно... Да и не об этом думал, сидя над письмом. Надеялся что мой рассказ заставит ко­го-то вспомнить прошлое, задуматься о настоящем, о том. какой ценой добыта наша сегодняшняя счастливая жизнь, проникнуться еще большей заботой о том, чтобы наша Родина всегда была прекрасной и могучей, чтобы ничто не омрачило  ее будущего.
С.    КОМАРОВ.
Герой   Советского   Союза. г. Киев.
                                                                         

Вторая встреча с Варшавой

       Мещерская Новь
К 4О-летию Великой Победы.
В СЕНТЯБРЕ 1944 года к нам на фронт прибыло пополнение молодых летчиков. Именно в те дни все узнали, что наш отдельный разведывательный Сталинградский авиационный полк награжден орденом Красного Знамени. Состоялся торжественный митинг. От имени прибывших офицеров выступил лейтенант Алексей Иваненко. Он заверил командование части, что молодые летчики не пощадят своей жизни во имя освобождения Польши и ее народа от коричневой чумы.
В один из октябрьских дней 1944 года прозвучала команда:
— Паре Иваненко в воздух!
Летчикам предстояло разведать и сфотографировать сосредоточение резервов в прифронтовой зоне фашистов. На подходе к линии фронта враг поставил сплошную огневую завесу, сквозь которую, казалось, невозможно проскочить. Тем не менее летчики сумели проникнуть в заданный район. Однако фашистские зенитчики и тут были начеку. Иваненко понял, что о фотографировании обнаруженных в лесу вражеских танков не могло быть и речи. И он принял дерзкое решение.
Приказав ведомому выполнять задачу, лейтенант Иваненко направил свой самолет прямо на фашистскую батарею. Теперь весь огонь велся по его истребителю, а в это время напарник фотографировал объекты. Оба летчика вернулись на свой аэродром. В самолете ведущего механики насчитали более пяти пробоин.
Да, такое не забывается. Мы летали в любую погоду, делали все для того, чтобы как можно лучше и быстрее оказать интернациональную помощь многострадальному польскому народу.
Особенно отличился в период тех сражений мой однополчанин Владимир Алексеевич Ершов, удостоенный впоследствии высокого звания Героя Советского Союза. Расскажу лишь об одном из его боевых эпизодов.
Однажды экипаж самолета-разведчика ПЕ-2 в составе летчика старшего лейтенанта В. Ершова, штурмана старшего лейтенанта Г. Собковского и стрелка-радиста, начальника связи эскадрильи старшего лейтенанта В. Лукьянова вылетел на фотографирование участка обороны противника западнее Вислы. Уже при подходе к линии фронта его встретили несколько «фок-керов». Они буквально насели на самолет со всех сторон. Можно было бы уйти, но тогда осталась бы невыполненной боевая задача. И командир принял решение продолжать разведку. Не одну атаку отбил стрелок-радист Лукьянов, искусно маневрируя, старший лейтенант Ершов не давал врагу прицельно вести огонь. Бой был трудный. Около двадцати пробоин насчитали тогда советские воздушные бойцы на своем, самолете. Но главное дело было сделано: разведданные вовремя поступили командованию. В моей фронтовой биографии тоже многое связано с братской Польшей. Вылетал на разведку укреплений противника, расположенных во многих местах Польши, в том числе и в ее столице. С тех пор прошло много лет. Но память отчетливо хранит события того далекого, опаленного огнем войны времени.
...28 октября 1944 года посыльный командира полка поднял меня ночью:
— Вызывают в штаб!
Через несколько минут вхожу в штабную землянку. На широком столе, наспех сколоченном из неструганных досок, увидел оперативные карты и план-схему польской столицы.
—На рассвете полетите на разведку Варшавы, — сказал командир полка.
И вот я лечу над Варшавой. Казалось, пролетаю не над городом, а над сплошными развалинами. Но я знал, что злобный и коварный противник готовил и эти зловещие руины для своей обороны. В них были укрыты склады с авиационными бомбами и артиллерийскими снарядами, а вокруг города гитлеровцы создали мощные укрепления. И фотообъектив моей машины многое запечатлел. На четвертом заходе самолет вдруг сильно тряхнуло, повредило осколками зенитного снаряда.
Говорят, в жизни чудес не бывает. Но мне повезло. Изрешеченная машина верно служила до конца. Приземлился я за линией фронта, на околице польского села. Придя в сознание, увидел людей. Польские женщины поили меня молоком, мальчишки угощали яблоками, старики—крепким самосадом... После дешифрирования отснятых мною пленок бомбардировочному полку было приказано взорвать склады боеприпасов, разрушить укрепления. Авиаторы потрудились на совесть.
...Несколько лет назад мне довелось побывать в самом городе, пройтись по его улицам. Красивые жилые кварталы, дворцы, широкие и зеленые проспекты. Рассматривая столицу братской Польши, я думал и о том, что было бы с городом, с Польшей, со всей Европой, если бы не наша великая Советская Родина, сокрушившая гитлеровский фашизм, если бы не могучая Советская Армия, принесшая свободу многим народам.
Это я постоянно ощущал в годы Великой Отечественной войны. И с новой силой чувствую сей час, когда встречаюсь c молодыми солдатами и офицерами — нынешними защитниками интересов Советской Родины и стран социалистического содружества.
С. КОМАРОВ.
Герой Советского Союза,
полковник в отставке.
 

Сквозь огонь

РАССКАЗЫВАЮТ ГЕРОИ-ЗЕМЛЯКИ
(6 Апреля 1985 года Мещерская Новь)
Уроженец села Токарево, Герой Советского Союза Сергей Петрович Комаров в годы Великой Отечественной войны был воздушным разведчиком. Свой боевой путь начал с Курской дуги и закончил в Берлине. 280 раз на своем самолете пересекал он линию фронта, чтобы разведать сосредоточения
Фашистских войск ,вступить в неравный поединок с гитлеровцами.
Его короткие фронтовые воспоминания учили бойцов смелости и отваге, безупречному выполнению воинского долга. Познакомьтесь с некоторыми из них.

ГОД 1944-й.

Северо- западнее Варшавы находился вражеский военный склад. Нужны точные координаты объекта, фотография его расположения. На выполнение задания послали меня. Вылетел я в одиночку, без ведомого. «Так лучше, — объяснил командиру, — фашистам и в голову не придет, что советский самолет в одиночку летающий над их позициями что-то фотографирует »
На высоте в полторы тысячи метров ЯК появился над целью. Вражеские зенитки открыли огонь. Но машина шла строго по прямой, и затвор фотоаппарата отсчитывал заснятые кадры.
Внезапно тряхнуло: в самолет попал снаряд. Рули глубины и поворота оказались поврежденными. Но отступать нельзя. Надо было сделать еще один заход на фотографирование. После того, как задание было выполнено, с трудом посадил самолет на свой аэродром. Данные разведки были доставлены вовремя.
...В один из дней на аэродром, где базировалась наша эскадрилья, приехал командир полка подполковник И. Великий.
— Вы, видимо, уже знаете,—сказал офицер,— что при, обстреле наших и польских позиций гитлеровцы используют дальнобойную крупповскую пушку, называемую «Большой Бертой». Наши ПЕ-2 пока не могут ее отыскать, а беспокойства она приносит много.
Командир полка сообщил далее, что «Большую Берту» под Варшаву враг доставил специальным эшелоном. Расчетная дальность ее стрельбы 40 км. Огневая позиция для пушки выбрана в юго-западном районе Варшавы. Гитлеровцы тщательно замаскировали орудие и пути подхода к нему. Попытки польских партизан разведать расположение «Большой Берты» также пока не увенчались успехом.
— Кто возьмется отыскать орудие? — спросил подполковник.
Не скрою, мне , очень хотелось пойти на такое задание. Несколько дней назад во фронтовой землянке я был принят членом Коммунистической партии. Душевный подъем овладел тогда мною, и я мечтал доказать как можно скорее, что товарищи не ошиблись во мне. Не знаю, может, командир понял мое состояние и отдал приказ мне.
Мы с ведомым лейтенантом А. Шмаковым приступили к подготовке к вылету»
И вот рано утром в штабе раздался звонок. Сообщали, что «Большая Берта» открыла, огонь. Вскоре мы поднялись в воздух. Линию фронта пересекли на малой высоте. Вот впереди у кромки леса мы почти одновременно заметили сильную вспышку. Уклоняемся в сторону, чтобы еще раз проверить этот район. При повторном заходе бешено забили вражеские зенитки. Снаряды рвались на, всех высотах, создавая сплошную огневую завесу. Но не было той силы, которая . могла помешать нам выполнить боевую задачу.
И вот замечаю маскировочную сеть. Она удачно вписывалась в контур леса, но ее выдавали высокие шесты, служившие для оттяжки сети. Успел даже разглядеть конец орудийного ствола. «Большая Берта» найдена. Данные немедленно передали на огневые позиции артиллеристов. Огневики постарались вовсю. Они послали «Большой Берте» столько «гостинцев», что она больше не ожила.
В ходе боевой работы возникали большие трудности. Ведь за нашими разведчиками фашисты особенно охотились. Вот один из примеров.
Командование поставило задачу разведать важный опорный пункт в районе Сандомирского плацдарма, плотно прикрытый средствами ПВО. Мы выполняли задание в
паре с лейтенантом Алексеем Иваненко. Зенитный огонь преодолели успешно. Сфотографировали объект и взяли курс на свою территорию.
Со стороны солнца внезапно появились два истребителя противника. Фашисты, видимо, сочли разведчиков легкой добычей и накинулись на нас. Но не тут-то было! Резким разворотом я бросился навстречу. Огненная трасса задела «фоку», как называли между собой «фоккевульфы» наши летчики. Брызнули в стороны отбитые от кабины пулями куски остекления. Фашисты трусливо отступили. Им на помощь подоспели еще два самолета. Справились и с ними. В этом неравном бою мой самолет был сильно поврежден. С трудом дотянул до своего аэродрома.
Год 1945-й. Порт на Балтике с названием Свинемюнде. Серое, хмурое море, смыкающееся с мутной пеленой низких облаков. На своем ЯК-9 приближаюсь к порту. Здесь много немецких кораблей, сильная противовоздушная оборона. Нужно прорваться к судам. Знаю, что это не просто. Наши разведчики-истребители уже пытались сфотографировать базу, получить фотоснимки, нужные для последующего удара штурмовиков. Но плотный заградительный огонь срывал замыслы.
На этот раз к цели иду один. Свой расчет командование строило на том, что одиночный самолет не очень-то обеспокоит гитлеровцев.
Проскакиваю береговую черту, делаю разворот. Резко снижаюсь над гребнями волн и, вырвавшись из пелены облаков, проношусь над бухтой. Дело решают секунды. Разворачиваюсь на второй заход.
И тут вражеские зенитки открыли бешеный огонь. Небо словно в хлопьях ваты. Делаю крутой разворот. Ухожу от разрывов и совершаю третий заход вдоль канала, соединяющего порт с морем. Взмываю вверх, вхожу в плотную облачность, с облегчением ощущаю, как спасительным щитом она прикрыла меня. Будто захлебнувшись, умолкли вражеские зенитки. Скорей почувствовал чем, увидел_как далеко внизу заскользили тени
запоздало поднятых вражеских истребителей.
«Поздно, — неудержимой радостью стучит сердце.— Теперь меня не взять».
А вот и наш аэродром. Он всегда кажется родным и близким,. После приземления зарулил на стоянку. Выключил двигатель, вижу, командир эскадрильи майор Николай Кавун размашистыми шагами торопливо идет навстречу. Докладываю ему о выполнении боевой задачи. Комэск дружески хлопает меня по плечу и тут же, обращаясь к капитану технической службы Александру Тимофееву, приказывает проявить фотопленку.
Пока мы с майором Кавуном составляли разведдонесение, принесли фотопленку. Комэск нетерпеливо стал ее рассматривать.
—Ты понимаешь, что ты сделал? Ты же им смертный приговор подписал.
Гляжу на фотопленку, и самому не верится: на ней отчетливо различаются вражеские суда. Сейчас-то я мог спокойно пересчитать их: двадцать три военных корабля и четыре транспорта крупного тоннажа. Цель — словно на ладони...
Стремительной лавиной налетели наши штурмовики. Немецкие зенитки испуганно замолчали.
Взрывы бомб и реактивных снарядов топили корабли, крошили их, уничтожали живую силу. Морская база, как важный узел сопротивления врага, перестала существовать.

С. КОМАРОВ,
Герой Советского Союза ,полковник в отставке

Под нами—Берлин

Мещерская Новь 10 апреля 1985г.
К 40-летию Великой Победы
Под нами—Берлин


МИНУЛО 40 лет с той поры, когда мы, фронтовики, завершили свои последние бои. Но и сейчас война свежа в нашей памяти, словно только вчера стихли залпы орудий.

Вспоминаю один из последних боевых вылетов. Вечером, после того, как мы узнали, что будем сопровождать бомбардировщик ПЕ-2, который должен произвести разведку и фотографирование военных объектов в Берлине, в эскадрилье воцарилась особая атмосфера. Все были возбуждены. И радость переполняла наши сердца. Еще бы: нам первым в полку оказана честь побывать над фашистским логовом. Каждый переживал: доверят ли именно ему вылететь в составе группы? Любой летчик был уверен, что он успешно выполнит задание. Однако волновало, что район незнаком. Кроме того, понимали и всю сложность ориентировки при густой сети линейных ориентиров, знали, насколько сложна воздушная обстановка над Берлином.
Настало долгожданное утро. Известно, как встречают утро летчики. Первым делом — взгляд на небо. День обещал быть летным, но горизонтальная видимость — один-два километра. Истребителям прикрытия она резко усложняла выполнение задачи. Это нас немного огорчило.
Летчики прибыли на аэродром. Каждый просил, чтобы его включили в состав группы.
И вот перед строем командир эскадрильи майор Николай Кавун ставит задачу шестерке истребителей на сопровождение самолета-разведчика ПЕ-2.
— За мной выруливает на старт Захаров, за ним Гончаренко, Астанкевич... — Комэск внимательно смотрит на боевых друзей и продолжает: — В случае необходимости группу в воздухе возглавит старший лейтенант Гончаренко.
Командир пожелал успеха и отпустил нас. Все находились в предчувствии чего-то грандиозного. Хотелось в этот полет вложить всю душу.
На краю аэродрома у взлетной полосы горделиво колышется боевое знамя полка с приколотым к нeмy орденом. Иду к самолету, а в голове проносятся картины того, что пришлось пережить за эти долгие годы. Перед глазами разрушенные города, села, которые мне приходилось видеть на долгом пути к Берлину.
Через несколько минут на горизонте появляется бомбардировщик - разведчик По-2. Его ведет экипаж в составе командира Александра Кныша, штурмана Петра Утюнина и стрелка-радиста Александра Осипчука. Зеленая ракета — ЯКи идут на взлет.
Командир эскадрильи, связавшись по радио с экипажем разведчика, доложил о готовности к выполнению задачи.
Горизонтальная видимость не более двух километров, а временами даже меньше. Пришлось вплотную прижиматься к разведчику. И в эти минуты мне казалось, что я вижу лица всех летчиков, идущих вместе со мной, и на каждом из них написано одно желание —скорее.
До объекта разведки чуть более 10 минут полета. Но эти минуты показались нам бесконечными. Подходим с юга, со стороны солнца. Под нами начинают туманно вырисовываться окраины города. Дальше огромное дымящееся пространство. Это Берлин. Вот оно, логово врага!
Дым. горящего города поднимается на 1000 — 1500 метров и еще больше ухудшает нам видимость. Разведчик ложится на боевой курс для фотографирования, а мы, истребители, все внимание переключаем на поиск противника.
Наступил момент фотографирования. Город лежал под самолетом огромным пауком. На душе в этот момент вдруг стало легко и весело. Хотелось крикнуть так, чтобы услышали все: «Над Берлином советские разведчики!». Значит, скоро будут советские танки, советская пехота!
Выполняя задание, на большой скорости проносимся над городом. Вокруг видны белые шапки разрывов от зенитных снарядов, а вскоре в небе появились «фокке-вульфы».
Впереди по курсу из-за облаков вынырнул десяток стервятников с явной целью отсечь наши истребители сопровождения от «Петлякова». Другая группа вражеских истребителей повисла над разведчиком.
Советских летчиков не испугало численное превосходство противника.
Не привыкать было сражаться в подобных условиях. «Побеждают не числом, а умением!». Эту заповедь мы пронесли через все годы Великой Отечественной войны. С ней дрались и здесь, над Берлином. На нашей стороне была безграничная вера в победу.
Разведчик уверенно шел прежним курсом, выполняя задание. Два фашистских истребителя ринулись в атаку на истребитель майора Кавуна. Командир эскадрильи приказал одному из ведомых прикрыть «Петлякова», а сам резко завернул вправо. Огненная трасса «фок-кера» прошла мимо, не задев самолет. В ту же секунду по фашистской машине выпустил короткую очередь лейтенант И. Захаров. Атаку второго гитлеровца отбил лейтенант И. Астанкевич.
Не упуская из виду бомбардировщик, наши летчики умело маневрировали, применяя различные тактические приемы, отражая атаки фашистов. Как ни старался враг прорваться к «Петлякову» и сорвать боевое задание, у него ничего не вышло. Разведчик был надежно огражден заслоном истребителей.
Проводив ПЕ-2, мы в полном составе произвели посадку на свой аэродром. У боевого знамени доложили о выполнении задания. В глазах летчиков светилась радость. Каждый понимал: дни третьего рейха сочтены, а большего счастья для солдата тогда не было.
...Окидываю взглядом прижитое. Вспоминаю фронтовых .друзей. Молодых, сильных, отважных. Они . грудью защищали Отчизну, победили в тяжелейших боях, на закопченных колоннах рейхстага оставили свои автографы. И вот скоро наша страна отметит 40-летие Великой Победы. Но чем дальше уходит в прошлое военное ' лихолетье, тем сильнее мы осознаем величие того, что произошло 9 мая 1945 года. Многих из моих однополчан уже нет в живых. Но они живы в памяти товарищей по оружию, в благодарной памяти народа.
Мы, фронтовики, гордимся, что эстафета боевой славы находится в надежных руках воинов, воспитанных на ленинских идеалах, в духе верности партии, делу коммунизма. Радостно сознавать, что наша смена верна традициям дедов и отцов, что советские воины — убежденные, стойкие патриоты. И нет в мире силы, способной изменить курс, по которому мы идем к новым победам.
С. КОМАРОВ.
Герой Советского Союза,
полковник в отставке.