Содержание

	ТРИ ВАСИЛИЯ На кладбище всегда тихо, и только прожив половину жиз- ни, начинаешь понимать, что таким и должно быть нос пристанище человека: с берёзками, посаженными у изголовья могил, и красной сиренью, бурно разросшейся между оградка- ми. Высокая трава заглушает шаги, и даже птицы, косясь на тебя, не взлетают из-за оградок, а продолжают поклёвывать пшено, яйца или печенье, принесённые людьми в церковные праздни- ки своим родственникам, похороненным здесь. Сам я бываю на кладбище редко, хотя рядом - мои родные места, моя Родина! Я никогда не изменю ей и не променя о на великие реки России свою, любимую с детства Проню. Церковь в селе Столицы, построенная ещё в золотой век Екатерины, пе- режила все невзгоды революции и гражданской войны. Церковь выстояла в лихолетье, когда всё кругом, и особенно храмы, ру- шилось. Люди, поднявшие руку на самое святое на Руси в детстве тоже были крещёны, но в жизни оставались нехристя- ми, ибо более кощунственного, чем надругательство над храмом и святой верой в Христа, не может быть у русского человека. Да и были ли они русскими? Люблю свой маленький дом в Татаркине. Дом, где прошло моё детство и юность. Люблю своих односельчан - люблю толь- ко за то, что, какие бы должности не занимал по работе, где мне обращались не иначе, как по имени-отчеству, для своих де- ревенских я был и остаюсь Витей. Часто бывая в Татаркине, тем не менее я редко хожу на клад- бище. Его земля рано приютила моего отца. Год назад ушла из жизни мама - добрейшей души и открытого для всех людей сер- дца женщина. Царствие им небесное и место покойное обоим! 100 В молодости мало задумываешься о смысле жизни, о сути происходящих рядом с тобой событий и перемен: молодость дана человеку для того, чтобы радоваться жизни, любить, со- вершать необдуманные поступки и считать, что ты во всём прав! Я живу вторую половину жизни - лучшую её половину, пото- му как она научила меня думать и смотреть на происходящее по иному - осмысленно! Понимаешь, что человек смертен и, как бы не хотелось ду- мать о грустном, всё paвно в мыслях своих возвращаешься к брен- ности жизни, имеющей прекрасное начало - рождение и логи- ческую кончину. Но особенно остро это чувствуешь и душой, и сердцем, когда из жизни уходят самые дорогие тебе люди - твои родители, давшие тебе жизнь и воспитавшие тебя... Кладбище высоким языком нависает над маленькой речуш- кой Итьей. Она всегда была маленькой: даже тогда, когда разливалась весной от Татаркина до Столпец и мы катались на льдинах, лихо отталкиваясь кольями от соседних льдин; похваляясь друг пе- ред другом своей смелостью, перепрыгивали с льдины на льди- ну, а затем на берег, чтобы не быть унесёнными вешними вода- ми в Проню. Она была маленькой летом, когда мы ловили в ней корзинками пескарей и мелких щучек. Она была маленькой реч- кой, потому что мы были маленькими. И только теперь, глядя на её метровую ширину и мелководье, понимаешь, как велика была она - река моего детства! Недалеко от дорожки, ведущей к ручью с названием Горец- кая, ручью с холодной, ключевой водой, от которой сводит ле- том зубы и которая никогда не давала мне заболеть, каким бы я Разгорячённым зимой после лыж или коньков пил её и не мог напиться, утоляя жажду, лежит и моя первая любовь - Валя! 'первая и непонятая любовь! Далёкая весна шестьдесят восьмого года расписала румянцем её щёки, надушила пряным ароматом сирени, превратив в красавицу, от поцелуев которой захваты- вало дух, и не было для меня никого милее во всём белом свете! 101